Печать
Статьи
Страницы истории

Эта работа стала неожиданным для автора результатом обработки архивных данных, полученных при изучении своей родословной. Cвоего рода исторический обзор, в котором собраны вместе документальные материалы, привязки к событиям, фотографии, авторские версии и «попутные» сведения.

Часть первая.
Поминальная по Захарьевской церкви

Оглавление

Вступление

25 декабря 1761 года от приступа эпилепсии умерла императрица Елизавета Петровна. В память о ней выстроенная в Починках в 1762 г. «тщанием прихожан» церковь получила наименование «в честь святых и праведных Захария и Елизаветы».

1756 год. Луи Токе. Елизавета I
1756 год. Луи Токе. Елизавета I
1762 год. Елизавета I
1762 год. Елизавета I

«Царствование Елизаветы Петровны было отмечено двумя основными чертами: гуманностью и русским направлением. До конца жизни государыня сдержала торжественное обещание, данное при вступлении на престол: никого не подвергать смертной казни.

При ней не применялись также и пытки. Все немцы, в основном, были отстранены от управления государством, а на их место были назначены русские».

(А.И. Кулюгин «Правители России»)

О кончине императрицы народ искренне скорбел, и в данном случае «тщание прихожан» явилось следствием искреннего желания воздать должное деятельности Елизаветы Петровны.

Было бы, наверное, справедливее называть Захарьевскую церковь Елизаветинской, но у времени и у языка свои законы. Причина первоначального наименования вскоре была благополучно забыта.

Первыми служителями новопостроенной церкви Захария и Елизаветы стали:

1762 год. Автографы первых церковнослужителей

1762 год. Автографы первых церковнослужителей

При комплектации церковного штата, возможно по причине отсутствия местных «кадров», двое молодых церковнослужителей (священник и дьячок) были взяты из близлежащего Тагаева. По неподтверждённой версии они приходились родственниками служителям починковской церкви (единственной в то время). Очевидные родственные связи проявились в дальнейшем в частых перемещениях их потомков из церквей одного села в церкви другого и наоборот.

Примечание:

Поскольку предками автора являются только два первых вышеназванных служителя, сведения о них и их родственниках будут наиболее полными. Информация же о других может быть обрывочной, или иметь «пробелы».

Старорождествено

Тагаево вплотную примыкает к соседнему селу Старорождествено (Староселье). В настоящее время два последних наименования иногда ошибочно считают его устаревшими названиями. На современных картах изображается только Тагаево. Так было не всегда.

1850 год. Карта Менде

1850 год. Карта Менде

Близкое взаиморасположение сёл издавна порождало путаницу и в церковных документах. Иногда (очень редко) данные записывались в отдельных ведомостях. Гораздо чаще сведения о старорождественской церкви и её служителях вносились в документы Тагаева, что позволяло думать о наличии в последнем двух церквей. Причины подобной «потери суверенитета» неясны, но поскольку в самом раннем найденном документе (1756 г.) все церковнослужители приписаны к церкви Тагаева, именно оно названо здесь местом происхождения первых служителей Захарьевской церкви.

Анализ более поздних сведений и событий позволяет считать, что их «родовым гнездом» было, всё-таки, Старорождествено.

Старорождественский водоём


Старорождественский водоём

Старорождественский водоём

Точная дата основания села неизвестна. Попробуем разобраться с тем, как и когда оно появилось и что из себя представляло.

Тугаево было основано в 1597 г. (см. на этом же сайте Тагаево: история села). В 1614 г. это была небольшая деревенька со смешанным населением (там же). О соседнем поселении в этом документе не упоминается. Скорее всего, тогда его ещё просто не существовало.

1647 год считается годом основания Починок (Рождествено-Новое). Добавленное к названию села «-Новое» означает, что в это время уже существовало другое Рождествено и оно возникло в период с 1614 по 1647 гг.

Можно допустить, что сначала это была часть Тугаева, в которой проживало русское население деревни. В «Списке населённых мест Нижегородской губернии» за 1859 г. Старосельем названо и Старорождествено и Тагаево, что вроде бы, подтверждает наше допущение. Однако, в более ранних «Экономических примечаниях к Генеральному межеванию» за 1784 г. Старосельем названо именно, и только Старорождествено . Как видно, путаница началась ещё до 1859 г.

Карта Генерального межевания Лукояновского уезда 1784–1797 гг.

Карта Генерального межевания Лукояновского уезда 1784–1797 гг.

Давайте присмотримся к названию Староселье. Понятно, что должно было существовать и «Новоселье». Это, конечно же, Рождествено-Новое, выстроенное неподалёку от прежнего поселения. Получается, что первоприбывшие морозовские крестьяне основали «первое» Рождествено вблизи уже существовавшего, хотя и небольшого Тугаева. Там можно было найти помощь: еду, лошадей, кузницу, инструмент. Перебираясь на новые для них земли, люди могли ностальгически давать вновь образованному посёлку наименование старого места жительства. По сведениям К. Владимирского, Починки были «заселены русскими переселенцами, вероятно из под Москвы.» В «Списке населённых мест Московской губернии» за 1859 г. значится 20 (!) населённых пунктов с названием Рождествено.

Обратим внимание на то, что дата продажи «пустых мордовских земель» боярину Морозову (1647 г.) не совпадает с датой составления купчей (27.03.1652). Это значит, что купчая просто зафиксировала существующее положение вещей, а само заселение началось раньше. Время его начала при составлении документа было уже отдалённым, событие «припоминалось». Кроме того, переселение не могло быть одномоментным. Наверняка, люди прибывали партиями, возможно в течение нескольких лет. Что составители документа посчитали датой продажи: момент появления первой группы, год построения «новорождественской» церкви, или время прибытия партии последних переезжающих — большой вопрос. Поэтому считать 1647 год точной датой заселения можно очень и очень условно.

Итак, между 1614 и 1647 (плюс-минус ??) гг. первые прибывшие (крестьяне подмосковного села Рождествено?) обосновались близ Тугаева. Позднее по каким-то причинам (ближе к реке? лучше земля?) продолжающие прибывать подмосковные жители стали селиться неподалёку и основали Рождествено-Новое. После его появления прежнее поселение стали называть Старорождествено, и это название, в отличие от первого наименования Починок, «прижилось». Версия о родстве священнослужителей Починок и Старорождествена (весьма правдоподобная) косвенно подтверждает эти выводы.

Если в Тагаеве ко времени начала переселения уже функционировала церковь, то, понятное дело, строить ещё одну «новосёлы» не стали. Сведения же о жителях обоих населённых пунктов подавались тагаевскими церковнослужителями. Подобное положение дел могло продолжаться и в дальнейшем «по инерции», даже после постройки в Староселье своей церкви.

Можно вспомнить ещё об одном Рождествене (входившем до революции в состав Лукояновского уезда Нижегородской губернии, а ныне республики Мордовия). В наши дни оно практически слилось с соседними Ичалками*.

Примечание:

С. Ичалки впервые упоминается в 1624 году. В 1648 году земли вокруг Ичалок были пожалованы боярину Б.И. Морозову. В 1707 г. Ичалки приписали к Починковской поташной конторе, в 1760 г. перевели в разряд государственных сёл.

(Материал взят из Википедии.)

Ближайшие к Ичалкам сёла — это Кемля и то самое Рождествено. Если мы посмотрим на карту Арзамасского района за 1737 г., то увидим, что Пригорок Починок (!) (Починки) и Рожественское (Рождествено) располагались одно за другим на основной тогда дороге Мадаево—Рождествено.

1737 год. Карта Арзамасского уезда

1737 год. Карта Арзамасского уезда

Гипотетически населённые пункты, принадлежавшие одному и тому же хозяину и расположенные неподалёку друг от друга, могли быть заселены жителями одного и того же подмосковного села.

Кстати, посёлок чуть ниже Рождествена по реке и вовсе назывался Муром (если правильно прочитано). Следуя нашей логике, он мог быть заселён крестьянами Мурома, входящего тогда в состав Московской губернии. На карте 1784–1797 гг. приблизительно на месте этого посёлка расположены Баево и Оброчное.

К сожалению, карта 1737 г. не отличается полнотой и точностью изображения этого района. Ни Тагаево, ни Старорождествено, на ней не отмечены. Наверное, были слишком уж мелкими и находились в стороне от дороги.

Любопытными выглядят названия мордовских сёл Верхняя Пуза (ныне Калиново) и Нижняя Пуза (ныне Дубровское), а также ранее не встречавшиеся автору устаревшие названия Сырятина (Сыресово) и Мадаева.

Первые церковнослужители

1-й священник

Первым священником Захарьевской церкви стал Лев (Левонтий) Ипатович, родившийся ок. 1730 г. в семье пономаря Христорождественской церкви села Тагаево (Старорождествено) Ипата Васильевича и его жены Евдокии Матвеевны. Супруги умерли между 1756 и 1775 гг., оставив после себя 4-х сыновей, трое из которых стали священнослужителями.

Левонтий был старшим из них. В 1756 г. он служил дьячком в Тагаеве и был женат на дочери крестьянина с. Новоспасское Марии Ивановне (ок. 1726 г. р.). В 1762 г. именно он освятил новую церковь. В документе о разрешении освящения за 1761 г. записано: «…освящение отдать оного села, находящемуся в Тамбове новопосвящённому священнику Льву Ипатову…». Видимо в Тамбове он и был рукоположен.

Его имя встречается в «Легенде о чудотворной иконе Казанской Божьей Матери», записанной Ф. Светозарским. События, описанные в легенде, должны были происходить в период между 1764 и 1773 гг.

Лев Ипатович служил священником Захарьевской церкви во время прокатившегося через Починки Пугачёвского бунта. В 1774 г. в Починках отряды Пугачёва привлекли на свою сторону местное население и жизнь священнослужителей подвергалась вполне реальной опасности.

«Восставшие вешали помещиков и приказчиков, управителей казённых и экономических волостей, чиновников в уездных городах. Кое-где в мордовских селениях были повешены и священники.»

(Очерки истории СССР.)

«Известный самозванец и бунтовщик Пугачёв…произвёл подобные своему зверству над обывателями, чиновниками и помещиками, им захваченными или приводимыми к нему взбунтовавшимися крестьянами, варварства…, а также доставляемых новокрещёнными татарами и чувашами священников и церковников убивал».

(Из донесения нижегородского губернатора Ступишина в Москву.)

После получения в 1779 г. статуса уездного города в Починках началось строительство сразу двух каменных церквей, одна из которых, Вознесенская (ныне Казанская), была заложена в приходе Льва Ипатовича, «в 10-ти саженях от Захарьевской».

Самому ему не довелось служить в новом храме. В 1791 г. он овдовел, а в 1795 г. уступил место священника своему зятю Афанасию Фёдоровичу.

Во всех современных источниках датой окончания постройки Казанской ныне церкви называют 1793 год. Эта дата появилась в клировых ведомостях во 2-й половине XIX в. До этого годом возведения храма назывался 1798 г. Возможно, в 1793 году строительство было начато. Другой вероятной причиной изменения даты можно считать ошибку писаря. По крайней мере, в ведомостях за 1836 и 1848 гг., что ближе к моменту события, датой окончания строительства Вознесенской церкви назван именно 1798 год.

1836 г. — «…вторая церковь каменная, построена в 1798 г. в честь Вознесения Господня».

1848 г. — «…Вознесенская церковь десяти сажен от Захарьевской, построена в 1798 г., кирпичная».

Лев Ипатович дожил до завершения строительства Вознесенской церкви и умер 17.04.1799., не «дотянув» 9-ти дней до рождения внука Василия, получившего позднее в семинарии фамилию «Вознесенский».

Их дети:

Примечание:

Фразы типа «Последние сведения датированы … годом» или «Нет сведений после … года» не означают, что человек умер в это время. Просто более поздние документы не изучались, или не были найдены. В дальнейшем подобные выражения имеют такое же значение.

Ксения Львовна до 1782 г. вышла замуж за Петра (отчество не установлено), рекрутированного между 1786 и 1790 гг.

У них родились:

Сохранилась некоторая информация о судьбе Сергея Львовича и его потомках.

В ревизских сказках за 1782 г. после имени Сергея записано «… за болеяние и глухотой причислен…» В метриках 1784 г. о нём же сказано — «увечный попов сын». Скорее всего, «увечие» было врождённым, или стало результатом родовой травмы.

В 1774 г. он женился на дочери починковского крестьянина Пелагее Фёдоровне (ок. 1754 г. р.). В документах за 1790 г. сведений о супругах уже нет, а их дети записаны внуками Льва Ипатовича. Это означает, что в период с 1784 по 1790 гг. Сергей умер. Его смерть могла стать как следствием увечья, так и результатом одной из смертельных болезней, нередко свирепствовавших в ту пору. Косвенным подтверждением последнего предположения служит тот факт, что в этот же период исчезли из записей Пелагея Фёдоровна и двое их детей.

Их дети:

Иван Сергеевич, рано оставшись сиротой, проживал в семье деда-священника. После смерти бабушки в 1791 г. был отправлен на обучение в семинарию (по-видимому, Нижегородскую). По возвращении в 1794 г. был посвящён в пономари Захарьевской церкви. В 1795 г. женился на дочери «умершего дьякона Шатской округи села Унжины» Анне Борисовне. 11.07.1798 у них родилась дочь Ольга. О других детях сведений не найдено. Ок. 1797 г. Иван стал дьячком той же церкви вместо рекрутированного Петра Лукича (см. ниже) и оставался на этой должности, по крайней мере, до 1815 г. В 1821 г. записей о нём и его семье нет. Их следов, по крайней мере в Лукояновском уезде, отыскать не удалось. Версия о переезде в Тагаево не подтвердилась — в тамошней церкви служил его тёзка по имени и отчеству. Что с ними произошло — осталось неизвестным.

Среди вероятных вариантов развития событий:

Интересна история села «Унжино» (Унженский), куда они могли перебраться. Оно не сохранилось. Даже точное его название определить не удалось. Судя по всему, речь идёт о поселении при Унженском металлургическом заводе.

После того как в начале XVIII века в долине реки Унжи были обнаружены залежи болотной железной руды, братья Баташовы (Баташёвы) в 1755 г. основали неподалёку от Елатьмы (ныне п. г. т. Касимовского района Рязанской области), относящейся в ту пору к Шацкой провинции*, «чугунолитейный и железоделательный» Унженский завод.

Примечание:

Шацкая провинция — одна из провинций Российской империи. Центр — город Шацк. Была образована в составе Азовской губернии по указу Петра I «Об устройстве губерний и об определении в оныя правителей» в 1719 году. В состав провинции были включены города Шацк, Елатьма, Кадом, Касимов, Керенск, Красная Слобода, Наровчат, Темников, Троицкий острог и Залесский стан. В 1725 году Азовская губерния, куда входила Шацкая провинция, стала именоваться Воронежской. В ноябре 1775 года деление губерний на провинции было отменено.

(Материал взят из Википедии.)

«Для сооружения железной плотины реке Унже, для возведения кирпичных стен вокруг завода, постройки доменных печей, зданий, цехов, складов, конторы и других зданий потребовалось много рабочих рук. Тысячи людей с лошадьми, лопатами, топорами, тяпками собирались сюда из ближних селений и даже из дальних мест.

Возникла слобода мастеров тележников и санников. Затем возникла «Новая деревня», где также жили мастеровые…

…Земли у Елатьмы стали занимать русские помещики. Они привозили крестьян, как скот, из других мест, и население края быстро росло, потому, что было много работы на заводе и, главное, на заготовке леса, дров, угля и др. На подвозке руды и прочего, а также на доставке чугунных ядер в армию царя Петра. Механического транспорта не было. Елатомские леса быстро сгорали, превращались в уголь, золу и смолу, и на росчистях и потогах стали сеять хлеб, лен, коноплю, овес ячмень, рожь, чечевицу, просо и позже картофель. Унженский завод управлялся немцами и евреями. Вся деятельность завода была хищнической.

Уничтожив все ближние леса и запасы руд, заводоуправление не могло организовать доставку сырья и топлива из более отдаленных мест и, считая работу завода убыточной, остановили ее. Для использования большого запаса воды в заводском пруду была установлена мельница для помола ржи у крестьян, помещиков, торговцев. Мельница хорошо работала, но на Унже стояли еще две мельницы, в Новой деревне и в Сабурове.

Заводской мельник, чтобы устранить конкуренцию, решил смыть их паводком. Он раскопал часть шлакового балласта на своей плотине и устроил бурный водосброс. Вода ударила в ниже лежащие мельницы, сломала их и унесла в Оку. Плотина под слоем шлака была рыхлая, поток воды стал углубляться и промыл плотину до основания, вся вода большого заводского пруда ушла в Оку, и на дне пруда остались только лужи с большим количеством рыбы, которую ловило руками и корзинами все население. Унженский завод стал разрушаться и не был восстановлен».

(Из очерка Н.Е.Волкова «Елатомский край.»)

В настоящее время развалины Унженского чугуноплавильного завода и его плотина, сохранившиеся близ с. Ермолово Скопинского района Рязанской области, считаются объектом культурного наследия РФ.

Церковь села Ермолово

Церковь села Ермолово

Развалины Унженского завода

Развалины Унженского завода

Плотина Унженского завода

Плотина Унженского завода

Найдены некоторые сведения о братьях Льва Ипатовича:

— Степан Ипатович (ок. 1742 г. р.) в 1775 г. проживал в Тагаево «праздным» при своём брате, пономаре местной церкви. Его жену звали Ирина Михайловна (ок. 1741 г. р.). Более поздних сведений нет.

Их дети:

— Матвей Ипатович (ок. 1744 г. р.) в 1775 г. был пономарём тагаевской церкви. К 1790 г. стал в ней же священником. Умер между 1791 и 1796 гг. Его жена Мария Гавриловна (ок. 1747 г. р., дочь пономаря с. Кочкурово) после его смерти проживала с сыном Иваном, дьяконом той же церкви. Последние сведения о ней встречаются в 1796 г.

Их дети:

— Пётр Ипатович (ок. 1747 г. р.) в 1767 г. был произведён «из праздных» в пономари при церкви святого Ильи Пророка в с. Ильинское. К 1814 г. стал дьячком той же церкви. Его жену звали Анна Яковлевна (ок. 1742 г. р.). Есть сведения об их дочери Евдокии (ок. 1771 г. р.). Овдовевший к 1814 г. Пётр Ипатович был ещё жив в 1825 г. Более поздних сведений нет.

1-й дьячок

Первый дьячок Захарьевской церкви Лука Маркелович — также уроженец Тагаева (Старорождествена). Он родился ок. 1739 г. в семье местного дьячка Маркела Андреевича (ок. 1706 г. р.) и его жены, дочери дьякона Натальи Лукиничны (ок. 1706 г. р.). Запись о супругах найдена в одном (самом раннем) документе. Они довольно рано женились и умерли в период между 1756 и 1775 гг. По неподтверждённой версии отец Луки Маркеловича приходился родным братом пономарю тогда ещё единственной починковской церкви Афанасию Андреевичу.

Около 1762 г. Лука был посвящён в дьячки Захарьевской церкви села Починки. 17.04.1763 он женился на крестьянке села Дураково (ныне Дуброво) Пелагее Ивановне (род. ок.1741 г.). Женитьбе, судя по всему, предшествовал скандал, т. к. ещё до свадьбы, 1.01.1763 у будущих супругов появился на свет внебрачный ребёнок.

За 20 лет совместной жизни в их семье родились:

Несмотря на то, что имя Луки Маркеловича не упоминается в «Легенде о чудотворной иконе Казанской Божьей Матери», он был современником описанных в ней событий и мог принимать самое непосредственное участие в некоторых из них.

4.02.1784 Лука Маркелович умер «чахоткой». После смерти мужа Пелагея Ивановна продолжала жить при Захарьевской церкви: сначала с семьёй старшего сына Петра, служившего в ней дьячком, а после того, как последнего «отдали в военную службу», — с семьёй Петрова сына Егора, занявшего в ней же место пономаря. В 1805 г. она записана просфорницей Захарьевской церкви.

Последние сведения о Пелагее Ивановне датированы 1815 годом.

Известно о сестре и братьях Луки Маркеловича:

Яков Маркелович к 1756 году был женат на Марии Яковлевне (ок. 1726 г. р.) и проживал при отце «праздным». К 1775 году стал дьячком тагаевской церкви. Последние сведения о супругах датированы 1782 годом.

Их дети:

Родители Марии Яковлевны:

церковник* Яков Петрович (ок. 1694 г. р.) и его жена Агриппина Фёдоровна (ок. 1702 г. р.). В 1756 г. супруги проживали при Христорождественской церкви с. Починки.

Примечание:

Церковник — тот, кто служит при церкви, но не посвящён в духовный сан.

Сын Луки Маркеловича Пётр после смерти отца остался в семье за старшего. Ок. 1785 г. он был посвящён в дьячки и занял отцово место. 20.10.1786 (!) женился на дочери священника с. Ризоватово Матроне Семёновне (ок. 1765 г. р.). Любопытно, что двумя неделями раньше вышла замуж за сына дьякона того же села дочь священника Захарьевской церкви Прасковья Львовна. Это может говорить о дружественных отношениях, или даже об отдалённых родственных связях между церковнослужителями этих близлежащих сёл. В 1797 г. Пётр Лукич был рекрутирован. Семьи служителей церкви тогда подлежали рекрутской повинности наравне с другими сословиями.

Примечание:

«Рекруты должны были быть ростом не менее двух аршин и двух вершков (155 см), здоровые и не увечные».

(Материал взят из Википедии.)

Проводы новобранца. И.Е. Репин. 1879 год

Проводы новобранца. И.Е. Репин. 1879 год

Наверное, молодой дьячок обладал необходимым для военной службы здоровьем. Вполне возможно, что он не отличался кротостью нрава и безупречным поведением. Смирение — не самое лучшее качество для солдата. Столь неудобные для мирной жизни черты характера могли пригодиться Петру во время службы.

В то время Россия в союзе с Англией и Австрией вела войну против наполеоновской Франции. В 1799 г. А. В. Суворов одержал ряд побед, отбросив французов за Апеннинские горы, и осенью того же года двинулся на выручку австрийских войск в Швейцарии. Попав в окружение французских войск, солдаты Суворова пробились через альпийские хребты и вышли из вражеского кольца через «Чёртов мост».

Одним из солдат, с которыми генералиссимус делил тяготы военной жизни и запросто беседовал на привале у костра, мог быть и бывший починковской дьячок Пётр Лукич.

А. Е. Коцебу. Переход войск Суворова через Сен-Готард 13 сентября 1799 года

А. Е. Коцебу. Переход войск Суворова через Сен-Готард 13 сентября 1799 года

А. Е. Коцебу. Бой на Чёртовом мосту 14 сентября 1799 года

А. Е. Коцебу. Бой на Чёртовом мосту 14 сентября 1799 года

В. И. Суриков Переход Суворова через Альпы

В. И. Суриков Переход Суворова через Альпы

Между тем, в конце 1798 г. умерла совсем ещё молодая солдатка Матрона Семёновна. Дети остались жить с бабушкой, матерью Петра. В клировых ведомостях за 1805 г. они записаны как «внучата просфорницы Пелагеи Ивановой». В том же документе Пётр Лукич числится «отданным на военную службу», т.е. он ещё жив.

Срок службы в ту пору составлял 25 лет. Где и когда закончилась его жизнь: во время неудачной войны с французами (1805–1806 гг.), в войнах с Турцией и Швецией (с 1808 по 1812 гг.), или же на Отечественной войне 1812 г. — осталось неизвестным.

Известно лишь то, что в родное село он больше не вернулся.

Их дети:

Иван Петрович окончил в 1812 г. Нижегородскую духовную семинарию. В 1815 г. служил пономарём в с. Ризоватово. Более поздних сведений нет.

Родители Матроны Семёновны:

иерей с. Ризоватово Семён Михайлович (ок. 1742 г. р.) и его жена Агриппина Матвеевна (ок. 1742 г. р.).

Их дети:

1-й пономарь

Что касается первого пономаря Захарьевской церкви Ивана Алексеевича (ок. 1739 г. р.), то он, похоже, происходил из «починковских». По крайней мере, человек с таким же именем-отчеством и такого же возраста числился в 1756 г. сыном умершего пономаря Христорождественской церкви Починок и его вдовы Акилины Лукьяновны (ок. 1712 г. р.).

Примечание:

Поскольку он не приходится родственником автору, сведения о его потомках не изучались.

Известно, впрочем, что в 1764 г. Иван Алексеевич стал дьяконом (первым?) и принимал деятельное участие в событиях, описанных в «Легенде о чудотворной иконе Казанской Божьей Матери». В том же сане он продолжал служить в 1774–75 гг. Не исключено, что двое появившихся позднее «неопознанных» Захарьевских:

могли иметь отношение к его ветви.

Пономари и дьячки

Освободившееся место пономаря занял до 1774 г. Алексей Терентьевич (ок. 1737 г. р.). Родителей его «опознать» не удалось, несмотря на весьма редкое отчество : среди церковнослужителей Починок и Тагаева в 1756 г. Терентий не значился. Между 1775 и 1782 гг. пономарское место перешло его сыну Льву (ок. 1763 г. р.). Между 1790 и 1792 гг. последний, судя по всему, был рекрутирован, и Алексей Терентьевич вернулся к исполнению обязанностей пономаря. Он исполнял их до 1794 г., когда его сменил внук Льва Ипатовича Иван Сергеевич (см. выше), тремя годами позже «ушедший на повышение».

Похоже, что в течение нескольких лет после этого место «придерживали» для сына отданного в солдаты дьячка Петра Лукича Егора. В клировых ведомостях 1800 года девятилетний (!) Егор Петрович записан исполняющим должность пономаря.

Оставшись с ранних лет сиротами, он и два его младших брата проживали вместе с бабушкой. В 1802 г. Егор был «определён на место указом», а через год посвящён в стихарь. После этого он стал получать церковное жалование, на которое жила семья. Ок. 1809 г. женился. Жена Анна Васильевна (ок. 1789 г. р.). В 1817 г. Егор был посвящён в дьячки той же церкви, священником которой, кстати, с 1814 г. стал его двоюродный брат Николай Полянский.

Егор Петрович был не самым дисциплинированным служителем. Через 3 года его «разжаловали» в пономари. К 1827 г. опять «восстановили», и на этот раз он оставался в звании дьячка вплоть до самой смерти. Известно, что во время его «дисквалификации» в 1825 г. дьячком служил Дмитрий Фёдорович (ок. 1801 г. р.), зять священника, муж его младшей сестры Анны. Ок. 1826 г. последний был переведён священником в с. Поляны.

К 1860 г. Егор Петрович овдовел, в 1863 г. был выведен за штат, а между 1863 и 1867 гг. умер.

Их дети:

Примечание:

Надо сказать, что все церковнослужители этой церкви имели право называться и назывались, скорее всего, Захарьевскими по месту службы своей или родительской. Однако далеко не все они получили эту же фамилию в семинарии или духовном училище, где в этом отношении царил произвол.

Во второй части этой работы будет отдельно рассказано о тех священнослужителях, которые со времени появления в починковских церковных документах фамилий (~ в 40-х–50-х гг. XIX в.) стали записываться Захарьевскими, и об их потомках.

Павел Егорович при поступлении в учебное заведение получил фамилию Владимиров.* В 1850 г. он окончил Казанскую духовную академию. 06.10.1851 был «утверждён в звании магистра». Более поздних сведений нет.

Примечание:

Фамилия была дана по названию церковного придела и иконы Владимирской Божьей Матери, хранящейся в то время в алтаре Вознесенской церкви. Эта икона была настолько «популярна», что трое сыновей священника Николая Полянского также стали Владимировыми, а К. Владимирский в своей «Летописи соборной Христорождественской церкви» записал, что каменная церковь в Заовражном приходе построена «въ честь Иконы Владимiрской Божiей Матери».

Для того, чтобы утверждения автора не выглядели голословными, внизу размещена копия описания Вознесенской церкви за 1848 г.

Описание Вознесенской церкви Описание Вознесенской церкви Описание Вознесенской церкви Описание Вознесенской церкви
Описание Вознесенской церкви Описание Вознесенской церкви Описание Вознесенской церкви Описание Вознесенской церкви

Имя человека, служившего пономарём Захарьевской церкви в период с 1827 по 1835 гг., осталось автору неизвестным. Если кого-то оно заинтересует, то это легко можно будет узнать, заказав соответствующие документы в читальном зале Нижегородского архива.

В 1835 г. к Захарьевской церкви был перемещён пономарь с. Святицы Семёновского уезда Нижегородской губернии дьяческий сын Павел Михайлович Стоцкий, женившийся на дочери Егора Петровича Ольге. Он прослужил в этой же должности всю жизнь. Между 1878 и 1887 гг. был уволен за штат и умер между 1887 и 1897 гг. В 1898 г. умерла и Ольга Егоровна.

Их дети:

Евдокия Павловна ок. 1863 г. вышла замуж за сына дьякона с. Василёвка Максима Николаевича Алмазова, ставшего в том же году дьячком Захарьевской церкви вместо её деда Егора Петровича. В 1878 г. Максим Николаевич числился сверхштатным дьячком, в 1899 г. — дьяконом, а в 1913 г. — дьяконом-псаломщиком. Последние сведения о нём и его семье датированы 1916 годом.

Их дети:

Дьяконы

Освободившееся после Ивана Алексеевича место дьякона занял между 1775 и 1782 гг. уроженец Починок, сын пономаря Христорождественской церкви Степан Афанасьевич (ок. 1749 г. р.). В 1775 году он был уже женат и служил в той же церкви пономарём . До 1782 г. перешёл дьяконом в Захарьевскую. Вместе с ними проживала тёща Ефросинья Ларионовна, мать его жены Ефросиньи Васильевны (род. ок. 1750 г. в Починках, «рейтартова* дочь»).

Примечание:

Рейтар — конный воин, всадник.

До 1805 г. Степан Афанасьевич оставил своё место, перешедшее «по наследству» зятю Евфимию Васильевичу. Между 1805 и 1814 гг. овдовел. Последнее упоминание о нём встречается в 1825 г.

Их дети:

Отец Степана Афанасьевича, пономарь починковской церкви Афанасий Андреевич, оставил службу ещё до 1756 г., освободив место своим сыновьям. Есть версия о том, что он приходился младшим братом дьячку тагаевской церкви Маркелу Андреевичу, но документального подтверждения их родству, из-за давности лет, не найдено.

Афанасий Андреевич (ок. 1712 г. р.) и его супруга Евдокия Иевлевна (ок. 1710 г. р.) оставили после себя четырёх сыновей, ставших священнослужителями в сёлах Починки и Тагаево и образовавших своего рода церковный «семейный клан». Афанасий Андреевич умер между 1756 и 1775 гг. Его вдова в 1775 году проживала в Починках с семьёй их младшего сына Степана. После 1775 г. сведений о ней нет.

Их дети:

Михаил Афанасьевич в 1756 г. служил пономарём Христорождественской церкви с. Починки. К тому времени был уже женат. Последнее упоминание о нём и его жене Марфе Михайловне (род. ок. 1730 г., дочь дьячка с. Пеля Казённая), встречается в 1790 г.

Их дети:

Данила Афанасьевич в 1756 г., будучи ещё неженатым, исполнял обязанности пономаря церкви с. Тагаево. Позднее стал дьячком тагаевской церкви и оставался в этой должности до конца своей жизни. Его супруга Праскева Тимофеевна (род. ок. 1737 г., дочь священника с. Любимовщина) исчезла из записей после 1805 г. Последние сведения о Даниле Афанасьевиче датированы 1814 годом.

Их дети:

Пётр Афанасьевич в 1756 г. был женат на двадцатисемилетней Мавре Петровне, «поповой дочери села Гуляево» и служил пономарём Христорождественской церкви. В 1763 г., после завершения строительства в Починках церкви святых Петра и Павла, стал её первым дьяконом.

Ок. 1790 г. был рекрутирован и вскоре погиб их сын Иван. Заботы о его семье легли на плечи Петра Афанасьевича и Мавры Петровны. Сын Ивана Василий, поступил в Нижегородскую семинарию, где получил фамилию Сиротин. В семинарских списках за 1797 г. Василий Сиротин записан сыном «умершего дьякона Петра Афанасьева». Возможно, эта небольшая «подмена» связана с тем, что в семинарию принимались только дети «"лиц духовного звания».

Пётр Афанасьевич умер между 1792 и 1797 гг. Между 1792 и 1798 гг. умерла и его вдова.

Их дети:

Иван Петрович женился до 1782 г. Его жена Наталья Ивановна (род. ок. 1756 г., дочь пономаря с. Кочкурово). Был рекрутирован между 1786 и 1790 гг. и погиб до 1797 г.

Их дети:

Мужем Марии Петровны стал сын Луки Маркеловича Иван, окончивший до 1791 г. «бывою Починковскую гимназию» и «определённый в губернии г. Нижнего к Николаевской церкви дьячка». После женитьбы ок. 1793 г. он стал вместо тестя дьяконом Петропавловской церкви уездного города Починки.

В Починках у них родились:

В 1798 г. Иван Лукич был переведён в село Поляны (ныне Большие Поляны), где в 1799 г. был рукоположен в священники к Архангельской церкви.

Примечание:

Место рождения Дарьи названо условно, т.к. осталось неизвестным, была она рождена до, или после переезда.

Около 1802 г. в Полянах у Ивана Лукича и Марии Петровны родилась дочь Анна. Метрик Полян почти не осталось, поэтому о других детях (если они были) сведений нет.

Мария Петровна умерла ок. 1827 г. Через год умер и Иван Лукич.

Сведений о происхождении дьякона Захарьевской церкви Евфимия Васильевича, занявшего до 1805 г. место тестя, нет. Он прослужил в этой должности, по крайней мере, до 1828 г., после чего сведения о дьяконах не рассматривались.

Более поздняя информация о некоторых из них отрывочна и попала сюда, скорее, случайно:

Второй священник (Евстафий)

Место Льва Ипатовича занял в 1794 г. его зять Афанасий Фёдоров(ич). Он родился в селе Ризоватово в семье дьякона местной церкви Фёдора Епифановича (ок. 1737 г. р.) и его жены Акилины Фёдоровны (ок. 1737 г. р.). Информация о них почерпнута из одного-единственного документа за 1774 год. В 1781 г. в Ризоватове члены этой семьи уже не проживали.

Их дети:

О других детях (если таковые были) сведений нет.

03.10.1786 Афанасий Фёдорович женился на дочери священника Захарьевской церкви Прасковье Львовне. После женитьбы некоторое время работал в Казённой палате*, затем копиистом (писец, канцелярский служащий) в Городническом правлении Починок.

Примечание:

Казённая палата — губернский орган Министерства финансов Российской империи, ведающий сбором налогов, государственным имуществом и др.

В 1794 г. Афанасий был рукоположен в священники и занял место тестя. В период его служения было закончено строительство каменной Вознесенской (ныне Казанской) церкви.

Позднее её иногда называли Владимирской, в 1893 году «перекрестили» в Казанскую (по чудотворному образу Казанской Божьей Матери), а после уничтожения церкви Захария и Елизаветы путали с Захарьевской.

Возможно, именно по названию этой церкви одному из сыновей Афанасия Фёдоровича, Василию, была «присвоена» в семинарии фамилия Вознесенский, ведь он родился сразу после окончания её строительства.

Прасковья Львовна вышла замуж в 24-летнем возрасте, что по сельским меркам довольно поздно. В девичестве её нередко приглашали воспреемницей на крестины соседи-крестьяне. Наверное, она была добра и приветлива с ними. Умерла Прасковья довольно молодой, между 1805 и 1812 гг. После смерти жены Афанасий Фёдорович служил недолго.

В 1814 г. он был награждён памятным крестом за 1812 г.*, а в конце того же года был уволен с должности священника.

Примечание:

В 1814 г. Александр I наградил всех священников, состоящих в духовном сане до 1 января 1813 г., бронзовыми наперсными крестами «В память войны 1812 года» на Владимирской ленте.

Крест за 1812 год

Крест за 1812 год

В документах 1814 года записано:

«...за вдовством от должности уволен и ныне находится на пропитании чада своего — оной церкви священника Николая Иванова.»

Причиной увольнения могло стать отсутствие духовного образования.

Похоже, что Афанасий Фёдорович болезненно воспринял смерть жены и свою отставку. Проживанию в доме молодого, только что вернувшегося из семинарии зятя, он предпочёл уход в монастырь («поступил в число братеи»), оставив на попечение дочери и её мужа двоих сыновей: 12-ти и 15-ти лет.

Впрочем, у него могли быть для этого и другие причины, о которых мы уже не узнаем.

Их дети:

К сожалению, не удалось отыскать следов Василия Афанасьевича, получившего при поступлении в семинарию фамилию Вознесенский. О судьбе других детей будет рассказано отдельно.

В 1816 г. Афанасий поступил в арзамасский Спасо-Преображенский третьеклассный мужской монастырь, о котором в указе Нижегородской Духовной консистории было сказано следующее:

«Вакансий в монастыре только 10, которые должны быть заняты грамотными и способными к пострижению и священству людьми».

 

 

 

 

 

В этом здании монастыря ныне располагается арзамасский архив

В этом здании монастыря ныне располагается арзамасский архив


В настоящее время комплекс Спасо-Преображенского монастыря реставрируется

В настоящее время комплекс Спасо-Преображенского монастыря реставрируется

В 1818 г. он состоял при монастыре «на 3-й монашествующей вакансии на месте Ивана Яковлева, выбывшего в светское звание».

1 января 1820 г. Афанасий Фёдорович был «пострижен в мантию под именем Евстафий».

В августе того же года он был «отправлен в Санаксарский монастырь г. Темникова.»

Сведения о Санаксаре и его истории можно легко найти в интернете, например здесь:

  • http://www.diveevo.ru/410/
  • http://www.sanaxar.com/
  • 1885 год


    Кельи Санаксарского монастыря

    Кельи Санаксарского монастыря


    Наместником монастыря с 1817 г. стал иеромонах Нафанаил, с которым у Евстафия сложились явно не лучшие взаимоотношения. Возможно, сказался элемент соперничества, или взаимная личная неприязнь. Кроме того, Евстафий был, похоже, не самым простым в общении человеком и не самым смиренным монахом.

    Последние сведения о нём датированы 1838 годом. В монастырских документах в разделе «Престарелые и поступившие из других монастырей» записано следующее:

    «...3. Иеромонах Евстафий, из великороссиян, наукам в училище не учён, Нижегородской губернии, города Починок из вдовых священников, поступил в Нижегородской губернии в Арзамасский Спасский монастырь, в 1816 г., пострижен 1820 г., переведён в Санаксарский монастырь 1820 г., по старости и болезни священнодействия не исправляет, поведения порядочного...»

    В конце октября 1839 г. Евстафий скончался и был похоронен на монастырском кладбище. Среди его нехитрого скарба был найден памятный бронзовый крест за 1812 г. Как оказалось, всё это время он хранил его в своей келье. Наставник монастыря, не зная как поступить с крестом, отправил запрос в Духовную консисторию. В ответном распоряжении консистории от 6.11.1839 было сказано следующее:

    «...предписать указом Настоятелю Санаксарского монастыря иеромонаху Димитрию, дабы он бронзовый крест, оставшийся по смерти иеромонаха Евстафия, хранил в ризнице, а иеромонаха исключил бы из списка братствующих.»

    Судя по всему, крест сохранялся в ризнице Санаксарского монастыря до большевистского переворота 1917 года. В 20-е годы здесь располагалась коммуна «Новая жизнь», а в 1929 г. он и вовсе был закрыт, разграблен и разрушен. Монастырское кладбище было разорено и перекопано.

    C 1991 г. деятельность монастыря возобновилась. Кладбище восстановлено на прежнем месте. Во время вечерней службы среди имён опочившей братии поминается и имя Евстафия.

    6.11.2010 после долгих переговоров наместник Санаксарского монастыря о. Варнава (ныне епископ Павлодарский и Экибастузский) разрешил прапрапраправнуку иеромонаха Евстафия установить на безымянный крест в ограде монастырского кладбища табличку в память о его предке, за что о. Варнаве огромное спасибо.

    Третий священник

    Николай Иванович Полянский — старший сын в семье священника церкви с. Поляны (ныне Большие Поляны) Ивана Лукича (о предках последнего см. выше). Он родился ок. 1794 г. в Починках, где его отец служил в ту пору дьяконом Петропавловской церкви. В 1810 г. был отдан на обучение в Нижегородскую семинарию.

    «… семинария не была уже страшилищем для отцов и матерей; не только духовенство, но и прочие сословия охотно отдавали в неё детей своих. Если же которые из духовных держались старых предрассудков, то епархиальное начальство вразумляло их, понуждая заботиться об образовании детей».

    (Н. Храмцовский «История и описание Нижнего Новгорода»).

    Подобному «вразумлению» подвергся и отец Николая, Иван Лукич, оштрафованный в 1809 г. «за непредоставление сына своего в семинарию одним рублём».

    Вот некоторые сведения о предметах, преподаваемых в духовной семинарии:

    «В 1764 г. в Нижегородской семинарии было уже 10 классов или школ, как-то: философии, риторики, пиитики, греческого и французского языков, синтаксиса и грамматики…»

    «Из иностранных языков, преподаваемых в семинарии, латинский был, так сказать, господствующим: на нём писали речи и стихи разного рода…»

    «В 1775 г. в Нижегородской семинарии введено преподавание философии вместе с богословием и распространено преподавание арифметики…»

    «…образовались классы истории, географии и языков немецкого, татарского, чувашского и черемисского: введено толкование катехизиса и объяснение Святого Писания»

    (Н. Храмцовский "История и описание Нижнего Новгорода").

    В 1814 г. Николай Полянский окончил философский класс Нижегородской духовной семинарии. Это было очень неплохое по меркам того времени образование. В том же году он вернулся в Починки, женился на дочери священника местной церкви Захария и Елизаветы Екатерине Афанасьевне и заступил на место тестя, ещё не старого сорокадевятилетнего Афанасия Фёдоровича.

    Неизвестно, случилась ли между ними размолвка, или просто сказалась обида за незаслуженную «отставку», но в том же году отстранённый от должности священник «поступил в число братеи», т. е., попросту говоря, ушёл в монастырь, оставив на попечение дочери и зятя двух младших сыновей.

    В пользу того, что конфликт мог иметь место, говорит и весьма нелестная характеристика, полученная Николаем Полянским в 1825 году:

    «…на должности исправен, ведёт себя гордо и грубо, в высокоторжественные дни к молебнам в Собор не ходит.»

    Кроме того, к этому времени он был четырежды штрафован «за несказывание проповедей»:

    Не следует, впрочем, забывать, что именно в 1825 г. «декабристами» была предпринята попытка государственного переворота (восстание на Сенатской площади Санкт-Петербурга). Напуганные произошедшим консервативные церковные чины, пытаясь проявить рвение и бдительность, готовы были объявить вольнодумцем каждого. Молодой и независимый Николай как нельзя лучше подходил на эту роль.

    Восстание на Сенатской площади

    1853 год. В. Ф. Тимм. Восстание 14 декабря 1825 г. на Сенатской площади

    К 1836 г. неприятная характеристика и упоминание о штрафах Николая Ивановича из церковных документов исчезли. Зато появились сведения о том, что он «1816 года 24 августа был определён Депутатом по частным делам; с 1817 по 1824 гг. исполнял должность по земляным работам по всему Лукояновскому уезду». Похоже, что мирские обязанности отнимали у него всё свободное время, и на чтение проповедей его попросту не хватало.

    Фамилия могла быть получена Николаем ещё в семинарии. Однако в церковных документах она появилась лишь в 1836 г. (до этого времени фамилий не писали вообще). В записях 1833 г. он фигурирует как Nиколай Зосимов (именно так, через латинскую «N»). Не исключено, что Полянским (по месту службы отца) он стал только к 1836 г., а в семинарии был записан Зосимовым, или как-то иначе.

    Звучная фамилия, впрочем, ушла вместе с её носителем. Лишь дочери Николая Ивановича до замужества оставались Полянскими. Сыновья же с малолетства были записаны Владимировыми. Видимо, в честь иконы Владимирской Божьей Матери, занимающей место в алтаре того самого Вознесенского храма, описание которого было приведено выше.

    Этот документ было составлен во время служения Николая Полянского. На последних его страницах есть сведения и о «полевой часовне».

    Приняв во внимание то, что она была «устроена для выноса в летнее время» иконы Казанской Божьей Матери, вслед за о. Фёдором Светозарским будем называть её Казанской. Думается, что «Легенда…» известна всем жителям Починок и повторять её здесь не имеет смысла.

    Икона Божией Матери Казанская

    1649 г. Икона Божией Матери Казанская. Поп Тимофей (Тимофей Ростовец)

    Часовня была построена между 1764 и 1773 гг. «с дозволения епархиального начальства». История её послереволюционного существования лучше известна местным жителям.

    К началу 2000-х гг. на месте развалившейся Казанской часовни появилось новое строение.

    Его стены были украшены бумажными вырезками, среди которых легко узнавалась «Сикстинская мадонна» Рафаэля Санти. На столике перед образами лежали свечи. По стенам были развешаны иконы, заботливо накрытые полотенцами и кусками чистой материи. На полке в углу также стояли иконы, старые и сильно повреждённые. Над ними висело небольшое распятие.

    Вода источника, некогда «изобильного и чистого», имела привкус ржавого железа.

    Неподалёку от часовни возвышался небольшой деревянный крест. К нему была прикреплена полуистлевшая медная пластина с отчеканенной на ней надписью на старославянском языке:

    «ОТ СВЯТЫЯ ИКОНЫ ТВОЕЯ, О ВЛАДЫЧИЦЕ ГОСПОЖЕ БОГОРОДИЦЕ , ИСЦЕЛЕНИЯ И ЦЕЛЬБЫ ПОДАЮТСЯ ОБИЛЬНО, ВЕРОЮ И ЛЮБОВЬЮ ВСЕМ ПРИХОДЯЩИМ».

    Вокруг креста виднелись сохранившиеся остатки фундамента. По словам бывшего священника починковской церкви о. Евгения (Утёнкова), крест мог быть установлен в 60-х–70-х гг. прошедшего века на месте первоначального расположения часовни.

    Табличка, судя по внешнему виду, была изготовлена лет 100–150 назад. В «Легенде…», да и в более поздних документах о ней нет ни слова. Местные жители о её происхождении также ничего сказать не могут.

    Текст таблички представляет собой слегка изменённый фрагмент тропаря* празднику чудотворной иконы Божией Матери Иверской.

    «Тропарь, глас 1.

    От святыя иконы Твоея, о Владычице Богородице, исцеления и цельбы подаются обильно, с верою и любовию приходящим к ней. Тако и мою немощь посети и душу мою помилуй, Благая, и тело исцели благодатию Твоею, Пречистая.»

    Примечание:

    Тропа́рь — краткое молитвенное песнопение, в котором раскрывается сущность праздника или прославляется священное лицо. В узком значении богослужебного обихода Русской православной церкви термин в основном используется в значении тропаря отпустительного (тропаря праздника) — краткого молитвенного песнопения, прославляющего данный праздник, святого или явление иконы.

    (Материал взят из Википедии.)

    Иверская-Вратарница

    Иверская-Вратарница. Святая Гора Афон, 1815.
    Варненский археологический музей. Болгария


    Иверская икона Божией Матери

    Иверская икона Божией Матери. Центральная Россия. Провинциальная живопись, XIX век

    Такой иконы ни в часовне, ни в церкви не было*. Обладая изрядной долей воображения, можно, конечно, предположить, что некогда она здесь почиталась, но позднее была утрачена и забыта. Версия довольно шаткая и ничем не подтверждённая.

    Примечание:

    В своей «Летописи …» (1891 г.) при перечислении «замечательных по древним украшениям икон» Всесвятской кладбищенской церкви К. Владимирский упоминает и икону Иверской Божьей Матери. Сведений о какой-то особой значимости этого образа в описании нет. Подобные иконы могли находиться также в Петропавловской, и (или) в Георгиевской церквях, материалы о которых подробно не рассматривались.

    Можно допустить, что табличка была изготовлена «самодеятельно» благодарным прихожанином, несведущим в церковных тонкостях. Фрагмент молитвы мог показаться подходящим для описания происходящих у источника чудес, или же был выбран произвольно, «за красоту». Версия достаточно интересная. Только вот подобные события не исчезают столь быстро из памяти жителей.

    Гораздо более правдоподобно выглядит предположение о том, что надпись могла быть принесена к часовне из некоего места, где почиталась чудотворная икона Иверской Божьей Матери.

    В Нижегородской губернии таких мест существовало не так уж и много. «Иверская» не была здесь столь широко распространена, как, скажем, «Казанская». В «Адрес-календаре Нижегородской епархии» за 1888 г. найдена всего лишь одна Иверская церковь в с. Межуйки Семёновского уезда (ныне Борского района)*. «Межуйковская» версия происхождения таблички вызывает большие сомнения, тем более что изначально эта церковь была старообрядческой.

    Примечание:

    Церковь села Межуйки (одна из немногих) не была разрушена после революции. В настоящее время она, хоть и пребывает в ветхом состоянии, продолжает функционировать: около неё совершаются молитвы, крестные ходы и отпевания.

    Иверская церковь с. Межуйки

    Иверская церковь с. Межуйки

    В церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы нижегородского Крестовоздвиженского монастыря имелся престол в честь Иверской Божьей Матери.

    Нижегородский Крестовоздвиженский женский монастырь

    Конец XIX в. Нижегородский Крестовоздвиженский женский монастырь (фото М. П. Дмитриева)

    Кроме того, в Выксе существовал Иверский женский монастырь.

    Выксунский Иверский монастырь

    Выксунский Иверский монастырь


    Иконостас Иверского храма

    При нём имелась чеканная мастерская. Однако в описаниях за 1894 и 1900 гг. табличка со словами тропаря не упомянута.

    Оба вышеупомянутых монастыря были разгромлены после революции. Иконы, церковные книги и элементы внутреннего убранства храмов сваливались в мусорные кучи и уничтожались.

    Разрушение Выксунского Иверского монастыря

    Разрушение Выксунского Иверского монастыря

    Не исключено, что кто-то из починковцев, заброшенных в ту пору в чужие места, мог стать свидетелем (или участником) разгрома, подобрать понравившуюся басменную* надпись и позднее принести её к своему источнику.

    Примечание:

    Басма — один из видов техники тиснения рельефных рисунков с помощью специальных матриц — басманных досок.

    … Басмой также называют тонкие металлические или кожаные листы с выбитым по деревянной матрице узором.

    … устар. тонкие серебряные, золотые или медные листы с тиснёным узором, применявшиеся в старину для украшения чего-либо.

    (Материал взят из Интернета.)

    Местом происхождения надписи могли быть и другие, расположенные за пределами Нижегородской губернии, разрушенные (или уцелевшие) Иверские церкви, монастыри и часовни.

    Но существуют ещё и источники в честь иконы Иверской Божией Матери. В настоящее время ключи с таким названием встречаются в Краснодарском крае, в Самарской и Липецкой областях, на Ставрополье.

    Есть такой родник и в Нижегородской области, и находится он относительно недалеко от Починок. Именно его можно считать самым вероятным местом происхождения таблички. Это Иверский источник в Дивееве.

    По преданию он был вырыт в конце 70-х гг. XVIII в. преподобной матушкой Александрой для утоления жажды рабочих, строивших дивеевскую Казанскую церковь. Когда-то возле него молились о ниспослании дождя. Родник считался целебным, и в нём купали больных детей. Молитвы об «исцелениях и цельбах» звучали здесь чаще, чем где-либо. Во второй половине XIX в. благодарные верующие могли запечатлеть слова тропаря на медном листе, украшенном басменным узором.

    В 60-х гг. прошлого века после устройства на реке плотины источник был затоплен и стал зарастать. Иверским называют теперь другой родник.

    Иверский источник

    Обратим внимание на то, что время затопления совпадает с примерным временем появления креста около починковской Казанской часовни.

    В советское время отношение к «предметам религиозного культа» было не слишком почтительным. Пластина могла лежать в заброшенной Иверской часовенке, или даже на земле рядом с ней. О постройке новой часовни в ту пору думать не приходилось.

    Нетрудно представить себе, что некий починковский паломник, оказавшийся в ту пору в Дивееве, подобрал надпись, небезосновательно посчитав, что она может пропасть. Позднее, вернувшись домой, он повесил её на крест около Казанской часовни, как бы устанавливая незримую духовную связь между родниками. Впрочем и сам крест мог быть установлен специально для «намоленной» таблички, принесённой из святого места.

    Современный Иверский родник в Дивееве

    Современный Иверский родник в Дивееве

    Известно, что некоторое время она хранилась в Казанской часовне. Возможно, жители села смогут рассказать о ней больше.

    Но, вернёмся из 2000-х гг. в середину XIX в. и прочтём сведения о Н. И. Полянском за 1862 год:

    «дьяконский сын, исключённый из философского класса; 1814 года ноября 24 дня Преосвященным Моисеем посвящён по настоящее время, грамоту имеет, с 1816 по 1836 гг. исполнял должность депутата по следственным делам и уволен от оной по прошению его, с 1817 по 1824 гг. исполнял должность Депутата по земляным делам и уволен от оной по прошению его из-за болезни. 1851 года января 18 дня за доставленные сведения, служащие к определению климата от Совета Русского Географического Общества изъявлена признательность, к концу того же 1851 за вышеописанные Географические ведомости получил искреннюю признательность, от того же Русского Совета в 1852 г. за то же получил третично искреннюю признательность. В 1858 г. Преосвященным Антонием по 4-му ведомству Лукояновского уезда утверждён Духовником, 1860 года декабря 19 дня Преосвященным Нектарием в память бывшей войны 1853–1856 гг. награждён наперсным крестом».

    Крест за войну 1853–66 гг.

    Крест за войну 1853–66 гг.

    Увлечённость естественными науками и некоторый прагматизм отца не преминули сказаться на выборе жизненного пути его сыновей — ни один из них не стал священником.

    Последние годы Николай Иванович и Екатерина Афанасьевна провели вдвоём и умерли около 1863 года. Кто умер первым — осталось неизвестным. Вскоре после их смерти сгорела часовня, о чём было сообщено в «Нижегородских епархиальных ведомостях» за 1864 г.

    Их дети:

    Наталья Николаевна, судя по всему, получила неплохое домашнее воспитание и образование. В 1844 г. она вышла замуж за пономаря с. Рождествено Фёдора Фёдоровича Надеждина. После свадьбы жила у мужа. Поддерживала отношения с родственниками. Её младший брат, «чиновник статской службы» Павел Владимиров, стал крёстным отцом её дочерей: Дарьи и Елизаветы, а сын старшего брата Владимир Михайлович работал в Рождествене учителем.

    Запись о рождении Н. Н. Надеждиной (Полянской)

    Запись о рождении Н. Н. Надеждиной (Полянской)

    Муж Натальи Николаевны приходился родным племянником дьякону с. Кемля Николаю Степановичу Руновскому. Трое из сыновей последнего также стали священнослужителями. Один из них, Андрей Николаевич, с 1866 по 1879 гг. служил дьяконом починковской Христорождественской церкви.

    Убитый в 1918 г. священник с. Емангаши Васильского уезда Нижегородской губернии Александр Васильевич Руновский (см. ссылку)

    http://marihistory.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=1913:2011-12-08-04-05-49&catid=82:2011-12-08-08-44-59&Itemid=204

    и священник с. Горбуновка Сызранского уезда Симбирской губернии Николай Александрович Руновский, «направленный в концентрационный лагерь до конца гражданской войны» (читай — убитый) в 1919 г.

    http://lists.memo.ru/d28/f366.htm

    приходились Николаю Степановичу соответственно внуком и правнуком.

    В семье Надеждиных родились:

    Примечание:

    Почётный гражданин — привилегированное звание в России в XIX — начале XX вв. для лиц, входивших в состав сословий мещанства или духовенства.

    (Материал взят из Википедии.)

    Никто из семерых детей четы Надеждиных, в дальнейшем, не имел отношения к духовной деятельности. Наталья Николаевна умерла между 1876 и 1887 гг. Последние сведения о Фёдоре Надеждине датированы 1896 годом.

    Их потомки, получившие позднее фамилию Пономарёвы, в настоящее время проживают в Рождествене.

    Михаил Николаевич Владимиров в 1835 году обучался в приходском училище Арзамаса. После окончания в 1841 г. Нижегородской духовной семинарии был «выпущен в светское ведомство», дослужился до офицера (по-видимому, полицейского управления). Его сын Владимир некоторое время работал учителем в с. Рождествено.

    Коллежский регистратор Анатолий Михайлович Владимиров, служивший в 1914 г. столоначальником Макарьевского уездного полицейского управления, мог приходиться ему сыном (версия).

    Павел Николаевич Владимиров «в семинарию не предоставлялся по воле отца». Позднее поступил в Арзамасское духовное уездное училище. В июле 1846 г. был «по окончании учения во втором классе … из оного за болезнью исключён». В апреле 1847 г. поступил на должность писца 2-го разряда Лукояновского уездного суда. В сентябре 1851 г. «по прошению переведён в Лукояновское городническое управление в писцы».

    Через два года был произведён в коллежские регистраторы. 8.07.1857 награждён медалью на Владимирской ленте в память войны 1853–56 гг. В 1958 г. холост.

    Медаль за войну 1853–56 гг

    Медаль за войну 1853–56 гг. тёмной бронзы на Владимирской ленте*

    Примечание:

    Медаль в память войны 1853–1856 гг. была учреждена Высочайшим Манифестом от 26 августа 1856 г. Медалью светлой бронзы награждались участники военных действий. Медалями из тёмной бронзы на Владимирской ленте награждались среди прочих гражданские чины военных ведомств, находящиеся в то время на службе.

    Он же, вероятно, в 1883–85 гг. в чине титулярного советника исполнял обязанности секретаря уездного полицейского управления г. Василь Нижегородской губернии.

    Присяжный поверенный Фёдор Павлович Владимиров, проживающий в 1899 году в доме Зыбиной на Мироносицкой улице Нижнего Новгорода, мог быть его сыном (версия).

    Священники после 1862 года

    В 1863 г. первым «неместным» священником Захарьевской церкви стал Лука Иванович Лебедев (ок. 1816 г. р.), переведённый в Починки из с. Ближнее Давыдово Горбатовского уезда Нижегородской губернии. Он родился в с. Силино Лукояновского уезда в семье пономаря Ивана Фёдоровича, «отданного в военную службу». После окончания Нижегородской духовной семинарии в 1840 г. был направлен вторым священником в с. Павловское Ардатовского уезда. Позднее был переведён в Ближнее Давыдово.

    Лука Иванович пробыл в этой должности, по крайней мере, до 1880 г. (возможно, до 1886 г.). При нём сгорела и была восстановлена Казанская часовня, а в 1878 г. было построено новое здание деревянной церкви .

    Проект Захарьевской церкви

    Проект Захарьевской церкви. (взято из книги «О Починках с любовью»)


    Захарьевская церковь

    Захарьевская церковь

    Известно, что одна из его дочерей, Анна (ок. 1847 г. р.), вышла замуж за священника с. Тагаево Павла Фёдоровича Певницкого.

    В 1886 г. священником Захарьевской церкви стал Николай Иванович Васильев.

    Сведения о нём и его семье можно найти в работе М. А. Фуфаевой «О домах и жителях заштатного города Починки. Часть 2.». При нём Вознесенская церковь была переосвящена и стала называться Казанской.

    Богоматерь Казанская

    Богоматерь Казанская, с избранными святыми на полях. Государственный Исторический музей

    Причина переосвящения церкви автору неизвестна*. Возможно, ремонтировался, или был перенесён престол.

    Примечание:

    «Полному освящению подлежат:

    • а) вновь построенные или заново перестроенные церкви;
    • б) церкви, оскверненные использованием их для небогослужебных целей;
    • в) церкви, ранее используемые неправославными общинами;
    • г) церкви, в которых производилась поправка в алтаре с передвижением престола или в которых вследствие какого-либо несчастного случая был поврежден престол.

    Неполному освящению подлежат церкви, в которых производилась перестройка, не затронувшая алтаря, или внутри алтаря, но без передвижения престола, а также церкви, оскверненные какою-либо нечистотой, нарушающей их святыню, или обагренные человеческой кровью».

    («Чинопоследования Православной Церкви». Глава 2. Богослужения при основании и освящении храма.)

    Между 1904 и 1909 гг. Николай Васильев* стал вторым священником Христорождественской церкви (скорее всего в 1907 г., вместо умершего иерея В. П. Лаврова).

    Примечание:

    25.10.1937 он был арестован в с. Богомолово Городецкого района и через 10 дней расстрелян.

    http://rosagr.natm.ru/card.php?person=685735

    После него священником стал сын дьякона Павел Иванович Безстужев (1868 г. р.), окончивший в 1890 г. Нижегородскую духовную семинарию. Жена Павла Ивановича, дочь священника Евгения Владимировна, родилась 14.12.1875 (?) г.

    Их дети:

    Анатолий Павлович после окончания в 1915 г. Нижегородской духовной семинарии женился на дочери священника Александре Аполлоновне Нечаевой (1892 г. р.). В том же году у них родился сын Борис.

    В 1912 г., по сведениям М. А Фуфаевой, приходским священником Захарьевской церкви числился Владимир Рюриков…

    Через 5 лет произошёл Октябрьский переворот…


    P.S.

    Просуществовавшая на починковской земле более 170 лет церковь Захария и Елизаветы была уничтожена в 30-х гг. XX столетия. От неё осталось лишь название, перешедшее «по наследству» разрушенному Казанскому (Вознесенскому) храму, который до сих пор называют иногда Захарьевской церковью.

    В начале 2000-х гг. на месте разрушенной церкви были ещё заметны следы фундамента


    В 2006 г. началось восстановление Казанского храма, а в 2009 г. здесь было проведено первое Богослужение

    Чудотворная икона Казанской Божьей Матери, «исчезнувшая» после революции, была сохранена одной из прихожанок и возвращена церкви.


    Имена последних служителей церкви, а также послереволюционные события, происходившие в Заовражной слободе, остались за рамками этой работы и ждут своих исследователей.

    Автор выражает благодарность благочинному Ардатовского округа протоиерею о. Евгению (Утёнкову), директору Починковского народного краеведческого музея Юлии Николаевне Гуркиной, а также администратору сайта Виктору Анатольевичу Пыхонину за оказанное ими содействие.